Теория старения человека

Содержание компаса

Теория старения человека

Авторский взгляд Бориса Каурова на теорию старения человека и историю ее создания.

Введение

                                                                   "Жизнь - это вечности глоток"
                                                                                              Яна Полянская.
    Как хорошо известно, теория любого процесса должна не только объяснять, по крайней мере, большинство сопутствующих процессу соответствующих фактов, но и обладать предсказывающей функцией. Гипотеза - это недоказанная теория. Будущая теория старения человека в этом отношении ничем не отличается от остальных теорий. Вопрос только в том, возможно ли в принципе построить такую теорию? С методологической точки зрения,  поставленный вопрос  должен иметь положительный ответ. Действительно, если есть процесс, то должно быть и теоретическое обоснование механизмов его реализации. 
    В настоящее время существуют десятки, а, возможно, и сотни (кто их точно считал?) разных гипотез старения, которые в  массовой литературе (и не только в ней) необоснованно называют теориями. Более того, даже большинство предложенных гипотез, строго говоря, не соответствуют  этому понятию, так  как  они связывают процесс  старения  только с каким-то одним часто не очень существенным фактором, сопутствующему  старению, и не  учитывают  множество других факторов. 
    Отчасти  это связано с тем, что нет общепринятого определения понятия  "старение". В настоящее время  значительная  часть геронтологов, если не их большинство, определяет старение как возрастное уменьшение жизнеспособности особи, приводящее ее в итоге к состоянию, не совместимому с жизнью. С точки зрения статистики, это соответствует возрастному увеличению вероятности смерти особи после достижения ею периода максимальной жизнеспособности. У человека этот период, по данным таблиц смертности Всемирной Организации Здравоохранения (ВОЗ), для большинства европейских и других развитых государств приходится на возраст 10-14 лет. 
    Данное  определение самое универсальное, так как не привязано к какому-то конкретному механизму старения и не противоречит большинству существующих фактов. В этом его плюс и одновременно минус, так как не раскрывает причины старения. Однако известны виды животных, у которых смерть наступает практически без периода старости (примеры приведены здесь)  и  которые даже могут жить неопределенно долго без старения своего организма (примеры приведены здесь).
    Кроме этого, единому пониманию процессов старения человека мешают следующие, на мой взгляд, заблуждения многих геронтологов:
   1) убеждение о наличии единой теории старения для всех живых организмов;. 
   2) убеждение о наличии одного главного механизма старения  человека; 
   3) искусственное разделение проблемы старения человека
 на "чистую" геронтологию и прикладную гериатрию; 
   4) сведение всех проблем старения человека к его молекулярно-генетическим механизмам  без учета влияния на него физиологических и морфологических факторов (например, большинство компасов  на этом портале, рассматривающих проблему старения, посвящены именно ее молекулярно-клеточным аспектам);  
   5) заблуждение, основанное на  подмене понятий  "старение" и "старость" понятием "продолжительность жизни"  при работе с классическими объектами  геронтологов (дрожжи, нематоды, дрозофилы), у которых естественно в силу их биологической организации не может быть возрастных болезней человека и его проблем .      
    Такие  взгляды, возможно,  обусловлены тем, что многие современные геронтологи по своему образованию в лучшем случае биологи, а часто представители других специальностей без высшего медицинского образования. Отсутствие последнего как раз часто и приводит к  слишком упрощенному  взгляду на природу старения человека и не пониманию его специфики. Или, наоборот, в качестве геронтологов выступают врачи, не всегда имеющие в достаточной степени биологическое самообразование и мышление. 
   При отсутствии единого взгляда на процесс старения соответственно отсутствует и единый взгляд на процесс антистарения человека. Однако формально  он может заключаться в  увеличении длительности активного репродуктивного периода человека, увеличении его общей продолжительности  жизни, сочетанию этих  двух пунктов, а также  в потенциальном полном или частичном омоложении организма. 
    Как это не покажется утопичным  на первый взгляд, но накопленная к настоящему времени огромная фактологическая база дает основание считать, что уже сейчас, применяя современные биотехнологии, возможно не только замедление  процесса старения человека, но даже в определенной степени его омоложение в разной форме. Под омоложением здесь понимается возврат отдельных показателей и характеристик пожилого или старого человека к значениям, соответствующим более молодому возрасту.
    Но, пожалуй, самым интригующим и обнадеживающим в плане возможной задержки старения и частичного омоложения человека является тот факт, что на генетическую регуляцию  функций клеток можно влиять обычными физиологическими факторами без применения дорогостоящего биотехнологического оборудования и химреактивов. Например, обычная пища может оказывать существенное влияние на проявление основных болезней пожилого возраста, изменяя активность отдельных генов. Появилось целое новое направление в генетике - нутригенетика,  изучающая влияние пищи на генетическую активность клеток. И даже длину теломерных  участков хромосом  можно изменить  с помощью  физических  упражнений и  стресса.

    Прежде чем рассматривать  конкретные механизмы   старения человека, их взаимосвязь и возможные способы противодействия ему остановимся вначале  немного на истории борьбы за искусственное увеличение видовой продолжительности жизни человека, точнее, на фактическом основателе  современного научного иммортализма и элементах его общей теории старения Л.В.Комарове. Удивительно, что его имя  до сих пор никем из современных имморталистов не упоминается и практически незаслуженно забыто.

Из истории радикального увеличения продолжительности жизни человека - Л.В.Комаров

20 августа 2000 г. исполнилось 15 лет, как ушел из жизни талантливый ученый, видный геронтолог Л.В. Комаров (1918-1985), посвятивший свою жизнь идее преодоления видовых границ человеческой жизни. ХХ век становится достоянием истории, оставляя человечеству научные достижения, которые позволяют назвать его атомным, космическим, электронным. Технический прогресс изменил многое в нашей жизни, но не затронул самой жизни в биологическом ее смысле. В то же время именно в ХХ веке родилась идея, которая превратила извечную мечту человечества о непреходящей молодости в научное направление. 
    Л.В. Комаров, наш современник и соотечественник, был первым, кто поставил основную задачу этого научного направления - искусственно увеличить видовую продолжительность жизни (ПЖ) людей, - как важнейшую и неотложную проблему нашего времени. 
    Эта идея была впервые сформулирована Л.В. Комаровым в 1959 г. в материалах 1-ой Всесоюзной конференции по проблемам долголетия, организованной Московским обществом испытателей природы. Речь шла о необходимости развития нового биологического направления - радикального, на десятки лет, увеличения ПЖ людей путем направленного вмешательства в биологию процессов старения, отдаления сроков наступления старости и увеличения трудоспособного периода жизни человека. Необходимость и актуальность такой постановки вопроса диктовалась (и диктуется) тем обстоятельством, что традиционный подход к продлению жизни людей за счет совершенствования здравоохранения и улучшения социальных условий труда и быта практически исчерпал свои возможности. В экономически развитых странах средняя ПЖ уже на протяжении нескольких десятков лет находится в пределах старческого периода. 
    В Японии, где самая высокая средняя ПЖ, она все же не превышает 78 лет у мужчин и 85 у женщин. Даже полная ликвидация сердечно-сосудистых заболеваний может увеличить среднюю ПЖ лишь на срок до 15 лет, а ликвидация раковых заболеваний - на 1,5 - 2 года. Поэтому разработка средств именно радикального продления жизни должна стать главнейшей задачей современной геронтологии. Развитие геронтологии в этом направлении имело бы огромное научное, социальное, экономическое и политическое значение. 
    С конца 50-х годов Л.В. Комаров проводил поисковые исследования средств биологического вмешательства в процессы старения на разных видах лабораторных животных, которые позволили бы превзойти естественную (видовую) ПЖ. Исследовались фармакологические средства (бромистый натрий, жень-шень, лимонник, диоспонин, витамины В12 и Е, дибазол, АТФ, фруктоза, сахароза); физические средства (гипотермия, электрические и магнитные поля) и др. При воздействии на обмен белков, биоэнергетику и функции ЦНС в эксперименте была установлена возможность искусственно увеличивать в 1,5 - 2 раза видовую ПЖ. Позднее, в 70-е годы исследования были расширены и включали изучение влияния различных средств на людей старческих возрастов. 
    Было показано, что лица, получавшие длительное время аскорбиновую кислоту, имели статистически достоверную большую среднюю ПЖ, сочетание аскорбиновой кислоты с диоспонином было еще эффективнее. 
    По мысли Л.В. Комарова продление жизни на первых порах на 20-30 лет сделало бы возможным и дальнейшее ее продление, т.к. для науки это хороший срок, чтобы предложить новые средства и попытаться выходить дальше за естественные видовые пределы жизни. Одновременно с разработкой средств продления жизни Л.В. Комаров вел теоретические исследования в области построения общебиологической теории старения, определения основополагающих понятий и терминов. Им были определены понятия видовой ПЖ, дано определение явления старения и развито представление о том, что не болезни приводят к старению, а, наоборот, старение является причиной таких болезней как рак, атеросклероз, сахарный диабет, остеохондроз, мочекаменная и желчекаменная болезни. 
    Л.В. Комаров объяснил эволюционное происхождение старения, первопричину развития этого явления, механизм его развития и возможности направленного вмешательства в биологию процесса старения. Результаты собственных теоретических и экспериментальных исследований Л.В. Комаров докладывал на многих отечественных и зарубежных конгрессах и конференциях. Ему принадлежит более 70 научных публикаций и значительное число выступлений в прессе с популяризацией идеи искусственного продления жизни за ее видовые пределы. 
    Нельзя не отметить, что Л.В. Комаров был человеком широкого биологического мышления. Он был одним из первых в Советском Союзе, кто серьезно занимался вопросами гипотермии. Еще в 1947 г. он начал экспериментальные исследования по гипотермии, имея в виду ее использование в качестве средства замедления процессов старения, а так же для других медицинских целей, и разработал оригинальные методики глубинной гипотермии в лабораторных условиях. 
    Л.В. Комаров вел большую научно-организационную работу по развитию геронтологических исследований в нашей стране. В 1955 г. после защиты кандидатской диссертации в Институте высшей нервной деятельности и нейрофизиологии АН СССР при поддержке Ученого совета института он впервые поставил вопрос об организации специального научного центра по радикальному продлению жизни в Академии наук СССР. Сложность и комплексный характер проблемы, включающей общебиологические, биофизические, молекулярно-генетические и другие аспекты делало необходимым проведение исследований на фундаментальном уровне с использованием всего потенциала, накопленного наукой и основополагающих идей И.И. Мечникова, И.П. Павлова, А.А. Богомольца, А.В .Нагорного и других. 
     В 1957 г. Л.В. Комаров, будучи секретарем специальной комиссии, принимает активное участие в подготовке материалов для организации Института геронтологии АМН СССР, который и был создан в 1958 г. Он был и в числе организаторов геронтологической секции в МОИП в 1957 г. и в течение 5 лет являлся заместителем председателя этой секции. Он участвовал в организации двух всесоюзных геронтологических конференций в 1959 и 1960 гг., в 1962 г. стал организатором и ученым секретарем секции Биология старения при Научном Совете АН СССР по комплексной проблеме Физиология. По его инициативе с 60-х годов проблема была внесена в пятилетние планы АН СССР. 
    В 1966 г. в Вене на VII-м Международном геронтологическом конгрессе Л.В. Комаров принимал участие в организации Европейского отделения Международного геронтологического общества и был избран его членом. В 1967 г. он участвовал в подготовке докладной записки в Совет Министров СССР о состоянии и перспективах развития геронтологической науки в СССР и в рассмотрении на Президиуме АН СССР этой проблемы. 
    Тем временем медленно, но продвигался процесс признания проблемы радикального продления жизни за рубежом. В 1973 г. по инициативе бельгийского геронтолога Ле-Конта было положено начало организации Международной Ассоциации по этой проблеме. Л.В.Комаров стал сначала одним из учредителей, а позднее одним из ее президентов. С этого же года стал издаваться журнал "Rejuvenation", организация отбора материалов отечественных авторов для публикации в этом журнале осуществлялось Л.В. Комаровым. 
    В 1975 г. Л.В. Комаровым был подготовлен Координационный план по проблеме искусственного увеличения видовой ПЖ, утвержденный затем вице-президентом АН СССР, академиком Ю.А. Овчинниковым. В этом же году по его инициативе и при его участии для координации работ в этом направлении была образована в Академии наук Секция по проблеме искусственного увеличения видовой продолжительности жизни при Комиссии по научным основам медицины. В качестве заместителя председателя этой секции Л.В. Комаров был организатором двух Всесоюзных симпозиумов (1978 и 1980 гг.). 
    Государственное и общественное значение проблемы возрастало при начавшемся в 70-е годы в России снижении средней ПЖ, которое затем стало набирать темпы. Одновременно снижение рождаемости угрожало национальным интересам. Актуальность развития нового геронтологического направления исследований не вызывало сомнений у дальновидных ученых, озабоченных дальнейшим неблагоприятным развитием демографической ситуации. Однако, как оказалось, официальная наука не всегда руководствуется целесообразностью развития того или иного направления. Исключительно перспективное и престижное для страны научное направление не получило в то время должной поддержки. 
    Тяжелейшая борьба за продолжение разработок средств продления активного и творческого долголетия подорвала здоровье Л.В. Комарова. После него осталась эта гуманнейшая идея, экспериментальные разработки, неоконченная монография, задуманная, как итог огромной работы, и архив; остались последователи и надежды, что основанное Л.В. Комаровым направление будет востребовано наукой. Хочется верить, что проблема искусственного увеличения видовой продолжительности жизни соберет вокруг себя талантливых биологов и геронтологов и станет наиважнейшей задачей цивилизованного общества в ближайшем будущем.
Т.А. БЕЛОВА, С.Е. БОРИСОВ (Москва).
Опубликовано: "Вестник геронтологического общества Российской академии наук",
Информационный бюллетень N 11-12 (33-34), декабрь 2000 г.
http://gerontology.euro.ru/herald/33-34.html

Lev V. KOMAROV, 1918 - 1985     On August 20, 1985, the Soviet gerontologist and biologist Lev V. Komarov, President of the International Association on the Artifical Prolongation of the Specific Human Lifespan, died at the age of sixty-seven. L.V. Komarov was a gifted scientist who devoted his entire life to the struggle for human longevity. 
     L.V. Komarov was among those in his country who organized systematic gerontological research in the Sovjet Union, he originated and actively promoted extensive studies for artificially increasing the human specific lifespan. In 1975 at Komarov's initiative and due to his activities, a special commission for coordinating research work on this problem was set up within the USSR Academy of Sciences. Komarov organized several national conferences and symposia on this problem and attented many international gatherings. His published works on the question of gerontology alone number over sixty. Komarov was the first (in 1959) to single out the radical (artificial) prolongation of the human specific lifespan as an urgent and important task to be solved nowadays. 
     L.V. Komarov was born on February 27, 1918 in the city of Ufa in the Urals. His father was a teacher. He graduated in 1941 from the Electrical Technology Faculty of the Tomsk Industrial Institute and in 1951 from the Biological Faculty of Irkutsk State University. In 1955 he became a candidate of biological sciences. Thereafter he worked for thirty years in Moscow at a numbers of research institutes of the USSR Academy of Sciences where he specialized in the study of means preventing aging and prolonging the lifespan. 
     L.V. Komarov thought in broad biological terms. He was one of the USSR's first serious students of hypotermia. He began his research in this field in 1947, having in view ist use as a means to control aging processes, as well as other medical applications. He developed original techniques for deep hypothermia under laboratory conditions. At subsequent stages of his experiments on various animals since 1960, Komarov revealed the effect of the life-prolongation by 50 to 100 per cent using special physical and chemical means (electrical and magnetic fields, magnetized succharose solutions, some pharmacological preparations, etc.) by affecting the exchange of proteins in the organisms, bioenergetics, and normalizing the central nervous system functioning. His experiments on human subjects which he had just begun demonstrated that the lifespan could be increased with large doses of ascorbic acid and diosponinum. 
     L.V. Komarov devoted many years to theoretical aspects of the problem of the artificial prolongation of the specific lifespan. He showed it to be scientifically possible and confirmed that possibility in a number of experiments. He worked for some twenty years on a general biological theory of aging, the basic principles of whichwere published in 1980 ("Rejuvenation", 1981, 8, 4: 71). He believed that gerontology urgentlyneeded a unified system of terminology; two concepts on this question have been publishedin our journal (On calculating the value of the specific lifespan. "Rejuvenation", 1981, 8, 3 : 46; Life as a notion and gerontology. "Rejuvnenation", 1984, 12, 1/2 : 11). His last years weredevoted to a fundamental monograph which was destined to be the summing up of his work on the problem of the artificial prolongation of the specific lifespan and on the general theory of aging. It is greatly to be regretted that this work remains incompleted. Also incompleted is a Guide "Means of the Life-Prolongation", which Komarov had begun to prepare in the form of tables for our journal. The first 12 tables have been published. 
     L.V. Komarov tirelessly insisted that gerontologists should not disperse their efforts, but con centrate on the most effective line of research : the active quest for ways to interfere with the biology of aging processes, to overcome the specific limits of the human lifespan, and to make it possible for our contemporaries to use first life extenders.  
    We believe that the problem of the artificial prolongation of the human specific lifespan will attract the most gifted biologists and gerontologists and in the nearest future be recognized as a goal of major importance for civilized society as a whole.                                                                                              Источник: "Rejuvenation", vol. XIV, N 1, 1986, p. 3.

    Дополнительная информация о Л.В.Комарове  здесь.  А более подробно ознакомиться с его общебиологической теорией старения организмов можно здесь.

Из истории московской школы геронтологов - МОИП

    Вас  приветствует  Секция геронтологии Московского общества испытателей природы. История и деятельность Секции геронтологии. 

    Геронтология - наука о природе старения и продлении жизни, наука ученых-энтузиастов.  И.И.Мечников, С.Воронов, Н.К.Кольцов, А.В.Немилов, Б.М.Завадовский, И.И.Шмальгаузен, А.В.Нагорный, И.Н.Буланкин, А.А.Богомолец и другие выдающиеся ученые создали приоритет на-шей страны  по проблеме старения. Первый этап этой истории завершился в 1938 г. боль-шой кон-ференцией по старению, на которой были представлены все направле-ния геронтологии, в том числе биология старения и омоложение. Труды этой конференции "Старость" Киев. :Изд-во АН УССР. 1940. 500 с. за-ложили фундамент для развития геронтологии в СССР. Было ясно, что при-ритетным направлением должна стать биология старения. В 1950-е годы в МОИП создается Сек-ция геронтологии. Примечательно, что в МОИП интерес к проблемам старения прослеживается лет 200. Многие выдающиеся отечественные и зарубежные учёные и естествоиспытатели, которые вне-сли огромный вклад в развитие мировой геронтологии, были Действительными и Почётными членами МОИП. Среди них: А.Вейсман, И.И.Мечников, Ч.Дарвин, В.И.Вернадский, А.И.Опарин, И.И.Шмальгаузен, Н.П.Кренке, К.Ф.Гартман, .Н.Крашенинников, Красильников, Н.К.Кольцов, Н.П.Дубинин, В.В.Алпатов, А.А.Малиновский, Ж.Медведев, А.А.Богомолец, С.Воронов, В.А.Догель,  И.В.Гёте (поэт и естествоиспытатель), М.М.Завадовский, И.А.Аршавский, Н.М.Эмануэль и многие другие. Они имели научные контакты с ведущими биологами и геронтологами мира. Со многими из них Президенты МОИП были в дружеских отношениях и активно способствовали их деятельности. 
    Председателем Секции в 1950-е годы был известный биолог В.В.Алпатов, секретарём - Л.В.Комаров.  В.В.Алпатов, Ж.А.Медведев, А.А.Малиновский,  Л.В.Комаров и другие биологи-энтузиасты создали в Секции большой коллектив, который проводил экспериментальные исследования, работали теоретические семинары по биологии старения и проводились конференции. Результаты работы были отражены в материалах двух Всесоюзных совещаний МОИП 1959 и 1960 гг.: "Проблемы долголетия", МОИП, 1962 и "Проблемы старения и долголетия", Труды МОИП, т.17, 1966. Это давало основание для создания Института геронтологии в Москве. Однако Институт был создан в Киеве на базе нескольких клинических институтов, и стал головным Институтом.
    В 1972 г. Л.В.Комаров организует секцию "Биологии старения" при Научном Совете АН СССР "Физиология", создает Международную ассоциацию по проблеме "Искусственное увеличение видовой продолжительности жизни" и журнал Rejuvenation (Омоложение), организует в 1978 и 1980 гг. 2 Всесоюзных симпозиума по этой проблеме и участвует в организации Научного Совета АН СССР по биологии старения. Однако Институт геронтологии активно препятствовал этому. В Москве не было ни одной лаборатории геронтологии.
    С 1974 г. членами Секции создается Общество ювенологов, целью которого была разработка способов продления жизни. Это вызвало у населения огромный интерес и привлекло в Секцию большое число людей разных специальностей, которые практиковали известные оздоровительные методы, создавали группы здоровья и другие оздоровительные учреждения. Фактически это превратилось во всесоюзное оздоровительное движение. Несомненно, это движение имело положительное значение, однако методы ювенологии недостаточны для существенного продления жизни. 
    В 1981 г. в Секции геронтологии создается подсекция Биологии старения, которую возглавил известный генетик и врач А.А.Малиновский. Подсекция занима-лась в основном изучением  первичных причин и механизмов старения на разных уровнях организации живого, разработкой путей и средств продления жизни. Использовались общебиологический, системный, эволюционный, генетические, биохимические и другие подходы и методы. Результаты исследований представлены в материалах конференций МОИП: "Проблемы биологии старения", 1982, "Биология продолжительности жизни", 1985, "Биологические проблемы старения и увеличения продолжительности жизни",1985, "Механизмы процесса старения", 1988.  А.А.Малиновский был сыном А.А.Богданова (А.А.Малиновского) - легендарного деятеля революционного движения, философа, писателя, врача, геронтолога, директора Института жизнеспособности (первого института геронтологии, который был переименован в Институт переливания крови), автора книги "Борьба за жизнеспособность". А.А.Богданов сделал сыну четыре переливания крови и А.А.Малиновский с детства имел отличное здоровье, высокую работоспособность и пережил 90 летний рубеж долгожительства. Это был выдающийся и разносторонний ученый, труженик- энтузиаст и человек большой души. 
    С 1992 г. Секцию возглавляет В.Е.Чернилевский (до этого секретарь Секции с 1979 г., физик МГУ, фармаколог, кандидат наук). В этот период перестройки в нашей стране задачей было создание заново структур и учреждений геронтологии. В 1990-92 гг. В.Е.Чернилевским было подготовлено создание Центра "Радикальное продление жизни", затем членами Секции были созданы Центр биостимуляции, омоложения и продления жизни и другие научно- общественные фонды и учреждения, которые координировали, спонсировали и проводили собственные исследования по биологии старения и продления жизни, по изучению современных и древних способов и средств продления жизни и внедряли их в практику. В программах участвовали также сотрудники АН, АМН, медицинских институтов, ученые-энтузиасты и практики восточных и других психотехник. 
    В Московском медико-стоматологическом институте были созданы кафедра Патофизиологии и геронтологии (зав. - проф. Подколзин А.А.) и Лаборатория геронтологии (зав. - д.м.н. Донцов В.И.), в которой работают несколько членов Секции. Ими было  организовано издание c 1992 журнала "Старение и долголетие", в котором публиковались результаты указанных выше научных работ. Ими же организованы и проведены 1-я Всероссийская конференция "Медико- биологические вопросы нормального и патологического старения" 1993 г. и  конференция "Проблемы продления жизни человека"(24 доклада, 85 участников), 1997.
    В 1996-98 гг. члены Секции принимали активное участие в создании Национального геронтологического центра (НГЦ), в разработке его структуры (на базе нескольких институтов РАН и РАМН, медицинских институтов и учреждений), научных программ,  практических мероприятий и создании изданий НГЦ. НГЦ участвовал в разработках государственных программ "Профилактика старения". Организован выпуск ежегодников НГЦ "Профилактика старения" и монографий, посвященных теории, механизмам и моделям старения, средствам и методам профилактики старения, биорегуляции, биоактивации, системным методам оздоровления человека и определения биологического возраста. В 1998 г. издавалась газета "Геронтологический вестник", в которой сообщалось о научной и практической работе НГЦ.  Ежегодные выпуски НГЦ публикуются с 1998 г.
    Члены Секции участвовали в создании Геронтологического общества РАН, которое объединяет все геронтологические организации и структуры в России, взаимодействует с международными организациями, проводит международные съезды  и конференции, публикует отечественные и зарубежные научные статьи, информацию о состоянии геронтологии в мире и в России в периодическом журнале "Успехи геронтологии" и "Вестнике геронтологии". В Институте биохимической физики РАН регулярно проводятся научные семинары Московского филиала этого Общества, статьи публикуются в журнале "Успехи геронтологии". 
    Члены секции принимали активное участие в проведении ежегодных Международных геронтологических симпозиумов в Москве, С.-Петербурге и Самаре. Секция принимала участие: в подготовке и проведении Международной конференции "Старение и долголетие: системный и междисциплинарный подход", Москва, 25-27 августа 1997 г. (144 доклада, 386 участников); "Современные технологии восстановительной медицины", 1998., в проведении в Доме ученых ежегодных Международных клинико-практических конференций "Пожилой больной : качество жизни", Москва, 1997-2007 гг.; в проведении 4-го Европейского конгресса по биогеронтологии, Москва, 18-21 июня 2002 г. Члены секции участвовали с докладами и сообщениями на всех Международных и Всероссийских конгрессах, съездах и конференциях: в Канаде, Испании, Австрии, Англии, Италии, Бельгии, С-Петербурге, Москве, Харькове и Перьми. Материалы этих форумов опубликованы. 
    Опубликованы книги и статьи в отечественных и зарубежных издательствах и в интернете, среди которых наиболее значимые публикации отражены в монографиях и Ежегодниках:
- А. А.Подколзин, В.И.Донцов. Старение, долголетие и биоактивация. М.,  1996. 145 с.
- В.И.Донцов, Крутько, Подколзин. Старение: механизмы и пути преодоления. М.,  1997, 240 с.
- Э.М.Яшин. Сверхдолголетие: как его достичь. М., 1999. 464 с.
- В.И.Донцов, В.Н.Крутько, А.А.Подколзин. Фундаментальные механизмы геропрофилактики. М., 2001. 464 с.
- А.А.Подколзин, В.Н.Крутько, В.И.Донцов. Кличественная оценка показателей смертности, старения, продолжительности жизни и биологического возраста. М., 2001, 55 с.
- В.Н.Крутько, М.Б.Славин, Т.М.Смирнова. Математические основания геронтологии. М., 2002. 384 с.
- А.А.Подколзин, В.И.Донцов, В.Н.Крутько. Оптимизация профилактических, оздоровительных и геропротекторных мероприятий с использованием компьютерной системы "Диагностика и профилактика старения". М., 2003.
- Ежегодники НГЦ "Профилактика старения".
- Доклады МОИП. Общая биология (ежегодно). 
 - серия методических пособий для врачей по биоактивации, диагностике, профилактике старения и оценки биологического возраста с использованием компьютерных программ;
- серия выпусков "Информатика  здоровья и долголетия" под редакцией В.Н.Крутько. 
    Изданные монографии и Ежегодники имеются в библиотеке МОИП. 
    В настоящее время Секция Геронтологии состоит из 24 действительных членов и 13 членов- корреспондентов  Общества. Среди них - члены- корреспонденты АН, доктора и кандидаты наук, сотрудники институтов РАН и РАМН  РФ, научно-исследовательских и учебных медицинских институтов. Многие крупные ученые (не члены МОИП) активно участвуют в организационной, научной и издательской работе секции. 
    Основными направлениями научной работы являются теоретические и экспериментальные исследования первичных причин и механизмов процесса старения на популяционном, организменном, клеточном и молекулярном уровнях, разработка средств и способов продления жизни. Используются общебиологические, системные, биохимические, иммунологические, математические подходы и методы исследования. Особое внимание уделяется методологическим и общебиологическим аспектам решения проблемы старения, изучению причин и фундаментальных механизмов старения, разработке методов компьютерной диагностики старения, предложены методы и средства геропрофилактики, биоактивации и продления жизни человека.
   Секция и Лаборатория геронтологии проводит совместные теоретические и экспериментальные исследования с Лабораторией  экспериментальной и прикладной геронтологии Научно-исследовательского института мономеров (зав. - А.А.Кудашов, член МОИП). Результаты работы отражены в Сборнике Доклады МОИП  №41 2004-2008 гг. 
    Научные заседания Секции проводятся ежемесячно. На докладах обычно присутствует 20-30 слушателей. Наиболее значимыми и интересными являются ежегодные итоговые заседания - Круглый стол "Возможности замедления старения и продления жизни",  на которых обсуждаются методологические и общебиологические подходы и методы решения проблемы старения, способы и средства продления жизни, возможности замедления и профилактики старения, биоактивации организма человека.  Среди перспективных способов радикального продления жизни человека следует выделить способы замедления метаболизма во время сна и повышения резервных возможностей организма днем с помощью специальных тренировок, используя резонансные явления в системе биоритмов человека и психотехники  (см. Доклады МОИП, №41).
    В Секции действует постоянный семинар "Бессмертие в культурных традициях Запада и Востока", ведущий Донцов В.И. Изучаются традиционные системы здоровья, школы долголетия и продления жизни.        Секция геронтологии приглашает к сотрудничеству организации и частных лиц, интересующихся проблемами старения и продления жизни. Членами Секции могут быть граждане РФ и других стран. В разных городах могут быть организо-ваны филиалы Секции геронтологии. Исследования по проблеме старения, способам и средствам продления жизни требуют значительного финансирования, объединения научных коллективов, координации работ и сотрудничества с коммерческими организациями. 
    Председатель секции - Чернилевский Валерий Евгеньевич.    chernilevskyve@mail.ru, тел. : 8-916-516-499.                               

Эволюционная гипотеза старения человека

      Видовая продолжительность жизни (ВПЖ) является одним из важнейших количественных показателей вида. Если сравнить ПЖ особей одного вида, то видно, что их ПЖ могут сильно отличаться между собой в зависимости от условия их обитания (содержания). В частности, в домашних или лабораторных условиях они обычно живут гораздо дольше, чем в естественной, дикой среде обитания. Например, мыши в виварии живут примерно 2 года, а в дикой природе их 90% погибает в течение первого года [Kirkwood T.B., Austad S.N., 2000]. Причем эти различия могут в ряде случаев достигать даже десятков раз в зависимости от вида животных. В этой связи ВПЖ необходимо разделять на естественную, экологическую (ЕВПЖ) и искусственную, лабораторную (ИВПЖ), вне привычной среды обитания, которая в наибольшей степени соответствует понятию максимальной ВПЖ (МВПЖ). К сожалению, когда в статьях или книгах приводят данные о ВПЖ или МВПЖ, то часто не указывают о какой ВПЖ идет речь - ЕВПЖ или ИВПЖ в нашем понимании этих терминов.
    Как сказано выше, разница между МВПЖ и ЕВПЖ может быть довольно большой, однако по мере эволюции она уменьшается. Это вызвано тем, что МВПЖ обусловлена не только генетическими факторами, но и влиянием на особь внешней среды, которое, по мере эволюции вида и развития его адаптационно-регуляторных систем, становится все меньше. Например, у млекопитающих разница между ЕВПЖ и ИВПЖ гораздо менее выражена, чем у животных, стоящих на более низкой ступени эволюционного развития. Те же закономерности относятся и к человеку. Его средняя ЕВПЖ на ранних этапах развития человечества составляла всего около 30 лет. Сейчас, как известно, ПЖ отдельных людей может достигать величины порядка 120-130 лет, но это в виде очень редкого исключения. Основная  масса сверхдолгожителей концентрируется вокруг величины порядка 110-115 лет. Поэтому последнюю можно принять в качестве статистической моды МВПЖ человека. Этот вывод подкрепляется тем, что, по данным таблиц возрастной смертности в разных странах за разные годы, отмечается постепенное увеличение количества людей, достигших возраста 100 лет, и практически отсутствие такого роста в группе людей свыше 110 лет. Возникает законный вопрос: чем вызвана такая большая разница между ЕВПЖ и ИВПЖ, в чем ее эволюционная необходимость?
    Как хорошо известно, основной принцип эволюции - это создание биосистем (видов), способных выживать в любых природных условиях. Но выживание - это есть прежде всего самовоспроизведение себе подобных, т.е размножение. Поэтому для эволюции вида наиболее важным является репродуктивный период онтогенеза особи. Пострепродуктивный период для эволюции имеет гораздо меньшее значение, если таковое вообще есть. Например, у некоторых видов животных смерть наступает сразу же после выполнения ими своей репродуктивной функции, то есть без наступления старости как конечного этапа онтогенеза. Но так как каждый вид хочет выжить в окружающей его среде, то он вынужден ограничивать сроки своего репродуктивного периода таким образом, чтобы они в минимальной степени конкурировали с другими видами за общие источники питания, места обитания и способствовали созданию устойчивых межвидовых трофических цепочек. Именно на этой основе создаются биогеоценозы. Человек как биологический вид в этом отношении ничем не отличается от других видов. Однако в ходе его эволюции постоянно развивались разнообразные адаптационные механизмы, которые выражались в совершенствовании регуляторных механизмов его гомеостаза, увеличивающие степень независимости человека от окружающей внешней среды.
    Именно эта устойчивость гомеостаза, на мой взгляд, не позволяет после окончания репродуктивного периода сразу выключить "рубильник жизни". Иначе говоря, пострепродуктивный период, который обычно называется старостью, есть следствие действия инерционных механизмов гомеостаза, качество которых со временем уменьшается. Одной из причин этой инерционности является эволюционная избыточность механизмов гомеостаза. Но наличие этой избыточной надежности, например, в виде многократного дублирования многих функций, есть одновременно одно из необходимых условий для выживания особи и соответственно процветания вида. По некоторым данным, у человека наблюдается примерно 3-5-кратное дублирование отдельных функций. Если предположить такую же степень избыточности по ПЖ и учесть, что заметное увеличение смертности людей наступает после 30-35 лет, то умножив эту величину на кратность избыточности (3-5 раз), получим возможные числа его максимальной ПЖ. Как видно, в указанный диапазон последних входит предложенная мной статистическая мода МВПЖ человека, равная 110-115 годам.
    Необходимо еще заметить, что так как ПЖ человека есть сложный количественный видовой признак, то ему свойственны одновременно полигенная и мультифакториальная формы наследственности. А из этого вытекает, что искать какие-то особые или специфические гены, определяющие только его ПЖ, с позиций современных данных, есть малоперспективное занятие. Об этом говорят и относительно низкие значения коэффициента наследуемости ПЖ человека, которые, по данным разных авторов, в среднем колеблются около величины, равной 0.30. То есть доля влияния генетических факторов на величину ПЖ человека равна примерно 30%.
    Таким образом, можно считать, что старость человека - побочный продукт его эволюции без жесткого генетического контроля. Именно поэтому так относительно легко вызвать преждевременное старение человека с помощью мутаций определенных генов и специфических средовых факторов и трудно добиться его долгожительства. Разница между ЕВПЖ и МВПЖ человека и, по крайней мере, других млекопитающих, обусловлена, на мой взгляд, избыточной надежностью механизмов их гомеостаза, которая после окончания репродуктивного периода заметно падает.
    Из изложенного вытекает, что одним из основных направлений в борьбе человека за долгую и активную жизнь является поиск путей поддержания его гомеостаза на уровне репродуктивного периода. В настоящее время для этого уже существует ряд соответствующих средств, начиная от общеоздоровительных и заканчивая разными фармацевтическими и биотехнологическими. Главное, чтобы они, особенно последние, были доступны широким слоям населения. Вместе с тем необходимо создавать новые доступные и эффективные методики поддержания гомеостаза, используя не только последние достижения науки, но и не забывая старые успехи. Особенно перспективным в этом отношении являются уникальные работы Гаркави, Квакиной и Уколовой (1977,1990), посвященные адаптационным реакциям и резистентности организма.  Другие статьи автора по старению.
    Другие точки зрения на  эволюцию старения представлены здесь и здесь. 

Генетическая гипотеза старения человека

  В настоящее время существуют разные точки зрения на генетическую регуляцию процессов старения человека. Здесь  рассматривается одна из них.
 

Синтетическая гипотеза старения человека

    В этом модуле дана авторская попытка создания синтетической гипотезы старения человека на основе  известных фактов, отражающих  его возрастные изменения  на генетическом, молекулярном, клеточном, тканевом, органном, системном и организменном уровнях. Одна из возможных  попыток такого рода  сделана американским геронтологом Джоном Фербером.  Другая будет излагаться ниже  по мере ее создания.      
    Все  существующие сейчас гипотезы старения можно классифицировать по  разным признакам, в частности,  по тому для каких видов организмов они создавались. Обзор этих гипотез показывает, что большинство из них не привязано к какому-то конкретному виду животных, то  есть  они  претендуют на универсальность. Исключение, пожалуй, составляют гипотезы В.М.Дильмана и В.В.Фролькиса, которые имеют выраженную ориентацию на человека. В этом их большое преимущество перед другими гипотезами.
    Разумеется, никто не отрицает  возможность использования накопленных на лабораторных животных экспериментальных  данных для человека. Вопрос заключается только в том, в какой степени возможен их адекватный перенос. Например, что общего между классическими объектами геронтологов червячком нематодой и мушкой дрозофилой, с одной стороны, и человеком, с другой стороны?
    Недавно генетикам во главе с Робертом Райсом удалось увеличить продолжительность жизни нематоды более, чем в 10 раз. Но означает ли это, что, проделав подобные эксперименты с человеком, мы увеличим его жизнь  хотя бы в 5 раз? У меня на этот счет очень большие сомнения. Кстати, такого же трезвого взгляда придерживается и руководитель этих удивительных экспериментов на нематоде Роберт Райс. Достаточно сказать, что при попытке воспроизведения подобных опытов на мышах их продолжительность жизни увеличилась только  в 1,7 раз. Проделав простую экстраполяцию данных, полученных на нематодах и мышах, дальше на человека, можно с большой долей уверенности предположить, что рассчитывать  из этих опытов  на существенное увеличение нашей продолжительности жизни посредством влияния на подобные гены нет особых оснований.
     Другой пример. Классические опыты Клива Маккея с влиянием на продолжительность жизни животных ограниченной по калорийности пищи. Они показывали  существенное увеличение (в ряде случаев в несколько раз по отношению к контролю) продолжительности жизни особей  разных видов лабораторных беспозвоночных и позвоночных животных,  в том числе  млекопитающих (крыс, мышей), и недоказанность подобного эффекта для приматов, к которым относится человек.
    Наконец, даже одна из самых известных и признанных учеными свободно-радикальная гипотеза  старения Дэнхама Хармана, в соответствии с которой антиоксиданты  действительно  в ряде случае существенно увеличивали продолжительность жизни лабораторных животных,  по последним данным, не  может похвастаться такими же успехами применительно не только к человеку, но даже к червячку нематоде. По аналогии можно предположить, что, к сожалению,  такая же судьба в отношении их влияния на продолжительность жизни человека, скорее всего, ожидает и известные "ионы Скулачева", демонстрирующие сейчас очень обнадеживающие результаты на лабораторных животных.
    Одна из причин, объясняющая не соответствие данных, получаемых на лабораторных животных и человеке, на мой взгляд, может заключаться в разных эволюционных механизмах  их гомеостаза.  Эволюция человека шла по пути все большей его независимости от факторов внешней среды на всех уровнях его организации (от генетического до организменного) как необходимого условия для выживания вида. Поэтому у человека по сравнению с лабораторными животными его важнейшие эволюционные видовые  признаки, к которым относится и продолжительность жизни, обладают в общем большой способностью к сохранению своих  значений при изменении  разных средовых и внутренних факторов. Иначе говоря, вышеотмеченное не соответствие результатов на человеке и экспериментальных животных можно объяснить тем, что эволюционные механизмы гомеостаза (сохранения своей внутренней среды) у человека более совершенные, чем у этих животных. Более подробно этот вопрос рассмотрен в моей эволюционной гипотезе старения человека (см. выше). Однако здесь нельзя исключать и другие возможные объяснения указанного не соответствия, например,  за счет специфических отличий в  метаболизме человека и подопытных животных.
    Для любой гипотезы, строго говоря, достаточно существование хотя бы одного факта, вступающего с ней в противоречие, чтобы усомниться в ее истинности. С другой стороны, справедливость гипотезы доказывается  ее прямым экспериментальным подтверждением на тех объектах, для которых она создается, в нашем случае  для человека. Критический анализ  имеющихся  сейчас гипотез  старения человека показывает, что таких не соответствующих им  фактов можно найти практически  для  большинства из них (если не для всех). В то же время ни одна из гипотез старения не получила  убедительных доказательств в пользу своей монопольной справедливости применительно к человеку.
    Из изложенного однозначно вытекает, что  в настоящее время ни одна из предложенных гипотез старения человека не может в самостоятельном виде претендовать на звание теории старения человека. На это может претендовать только синтетическая гипотеза, учитывающая специфическую совокупность всех существующих факторов  (или хотя бы их большинство), сопутствующих старению человека на всех уровнях его организации или влияющих на него.
    Это свидетельствует в пользу необходимости дальнейшего поиска адекватных для человека системных механизмов его старения с  использованием новых системных подходов и компьютерных технологий. Без привлечения последних, учитывая большой объем информации и сложность анализа, разработать реальную  синтетическую гипотезу старения человека и создать на ее основе практически значимую теорию старения человека вообще не возможно.
    Одним из перспективных направлений в этом отношении  является, на мой взгляд,  компьютерный  анализ фактологической базы по старению человека и других животных на основе методов искусственного интеллекта и последующее 3-х мерное имитационное динамическое моделирование выявленных закономерных  процессов старения человека на всех уровнях его организации. Иначе говоря, создание компьютерной модели процессов старения виртуального человека с использованием современных мультимедийных технологий.  Более того,  это направление должно стать одной из важнейших составных частей теоретической геронтологии и развиваться параллельно с экспериментальной геронтологией. Рассмотрению этого вопроса посвящен  отдельный  модуль ("Формализованная модель старения человека") данного компаса.

   Любая теория обычно строится на постулатах. Как известно, постулатами или аксиомами, называются  утверждения, принимаемые без доказательств и обычно основанные на фактах, существование которых считается эмпирически доказанным. В биологии в отличие от техники или физики в силу специфичности и сверхсложности биологических объектов постулаты обычно носят вероятностный характер, а потому в определенной мере условны. Однако построенные на их основе теории, имеющие реальное практическое приложение, доказывают правомерность исходных постулатов. Например, к  таким успешным теориям можно отнести популяционно-генетические  теории. 
   В области геронтологии и гериатрии в настоящее время уже накоплено достаточно фактологического материала,  чтобы на его  основе сформулировать основные постулаты для теории старения человека. Такие постулаты должны  охватывать все основные уровни организации человека (от молекулярно-генетического до организменного) и учитывать эволюционные закономерности продолжительности жизни животных, в том числе  человека. В моей работе была сделана попытка сформировать такой список молекулярно-клеточных постулатов для теории старения человека. В настоящее время ведется работа по созданию подобных постулатов  для биохимического, физиологического  и морфологического уровней  организации человека.
    Вместе с тем необходимо отметить,  что  старение  человека тесно связано с сопутствующему ему общепатологическими процессами, например, в виде  гипотрофий, дистрофий и т.п., которые обусловливают возрастную патологию человека. Поэтому  эти специфические процессы необходимо также учитывать при построении теории старения человека.
Для этой категории изменений мной был  составлен свой список постулатов общей патологии человека.     

    И еще одно небольшое замечание. Для будущей синтетической (интегральной) гипотезы старения человека  знание одной или даже нескольких  первопричин  старения (если гипотетически  допустить их наличие) явно недостаточно для ее построения. По большому счету,  эти первопричины  в общем виде уже давно известны (больше 50 лет назад) и заключаются в возрастном нарушении функционирования генетического аппарата клетки.  Основной же вопрос заключается в том, как эти генетические изменения приводят к тому последующему каскаду молекулярно-клеточных и морфофукциональных изменений человека, которые мы называем старением. Или, говоря медицинским языком, в изучении старения человека сейчас важно не столько изучение его этиологии, сколько его патогенеза, т.е. выявление конкретных механизмов старения. Именно воздействуя на эти механизмы, мы можем рассчитывать не только на  реальное  увеличение продолжительности жизни человека, но даже и на  его частичное омоложение в вышеуказанном смысле.

     А теперь после вышеизложенных  предварительных  замечаний и исторических экскурсов перейдем к рассмотрению   конкретных  механизмов старения человека, основанных на экспериментально подтвержденных  данных. Напомню, что основная их часть получена на лабораторных животных и в опытах in vitro (вне организма), а результаты и вытекающие из них выводы экстраполируются  на человека. Вопрос о правомерности такого переноса был рассмотрен выше. В первом приближении будем считать, что он возможен, не забывая об его относительности.
   Под механизмами старения здесь понимаются причинно-следственные связи между объектами  разного уровня организации  (см. выше) и процессами, в которых они участвуют в ходе старения человека. Следовательно, для формализованного анализа (а построение теории старения требует именно такого подхода) необходимо вычленение этих объектов и процессов и установление между ними взаимосвязей.

    Любая научная теория, кроме постулатов, обычно учитывает какие-то
фундаментальные принципы или парадигмы. В нашем случае в качестве такового применительно к большинству организмов (в том числе к человеку) может выступать принцип устойчивого неравновесия Эрвина Бауэра. Здесь можно добавить только еще одно слово - "динамическое"
(неравновесие). По сути, человек только тогда жив, когда его механизмы гомеостаза поддерживают это устойчивое динамическое неравновесие в виде градиентов концентраций разных метаболитов и электрических потенциалов относительно определенных мембран или областей разных локализаций в ограниченных пространствах (компартментах).
    Соответственно один из важнейших механизмов старения человека на молекулярно-клеточном уровне заключается в возрастном нарушении механизмов поддержания специфических градиентов концентраций жизненно важных метаболитов и электропотенциалов в его клетках и тканях по отношению к таковым в молодом возрасте. Здесь необходимо добавить, что процесс эмбрионального и постэмбрионального развития также во многом (если не в большинстве случаев) обусловлен наличием подобных градиентов.  
    Из предыдущего вытекает, что все гены, отвечающие за поддержание указанных градиентов на оптимальном уровне, в первом приближении условно можно считать потенциальными кандидатами на роль генов старения. И таких генов должно быть много, так как в этот процесс поддержания задействовано много разных метаболитов.
 
    Второй фундаментальный принцип, который необходимо учитывать будущей теории старения человека, заключается в признании клетки в качестве элементарной морфофункциональной единицы организма человека. Этот принцип тесно связан с предыдущим. Благодаря именно клеточным мембранам, разделяющим ее на отдельные компартменты, создаются структурные условия для создания необходимых градиентов
разной природы (концентрационных и электрических). Действительно, все вышеуказанные градиенты концентраций разных метаболитов и электропотенциалов в  подавляющем большинстве рассматриваются относительно как раз разных клеточных мембран. Именно через них обеспечивается приток в клетку необходимых для ее жизнеобеспечения метаболитов и отток продуктов их метаболизма. Нарушение строения и функционирования мембран приводит к изменению значений градиентов и неизбежной гибели клеток.
    Поэтому один из следующих важнейших механизмов старения человека на молекулярно-клеточном уровне заключается в возрастном нарушении структуры и функции мембран клеток. Соответственно гены, отвечающие за сохранность клеточных мембран, строение и функционирование которых с возрастом нарушаются, также можно отнести к потенциальным генам старения. Кстати, у части так называемых генов старения точкой приложения является как раз прямое или косвенное воздействие на мембраны клетки. Например, известный "ген долголетия" человека bcl-2  отвечает за синтез белков мембран митохондрий. Другой ген старения человека, кодирует белки фибулин-5, ответственные за образование  эластичных волокон, входящих в состав внешней мембраны клетки.

    Создание разных градиентов и синтез мембран, разделяющих разные метаболиты, требует постоянных энергозатрат. С возрастом количество энергосодержащих метаболитов (например, АТФ) и клеточных структур, синтезирующих эти вещества (митохондрий), уменьшается. Поэтому следующий важнейший  молекулярно-клеточный механизм старения человека  связан с возрастным  нарушением энергообмена его клеток. Следовательно, гены отвечающие за количество таких метаболитов и их синтез также могут рассчитывать на роль потенциальных генов старения. И опять же среди "официальных" генов старения точкой приложения части из них являются как раз митохондрии. Например, вышеупомянутый ген bcl-2.
   
    Практически все биохимические и физиологические процессы в организме человека проходят благодаря действию соответствующих
ферментов, в состав которых всегда входит белок. С возрастом синтез белков и их количество уменьшается. Следовательно, гены нарушающие синтез белков и белоксинтезирующего аппарата (рибосом), также могут рассчитывать на роль потенциальных генов старения. И опять же среди "официальных" генов старения есть такие, механизм действия которых проявляется в нарушении синтеза соответствующих белков и рибосом.
Поэтому возрастное нарушение синтеза белка является  очередным важнейшим механизмом молекулярно-клеточного старения человека. 

    Одной из главных функций клеток является их способность к делению, необходимому для постоянного обновления клеточных популяций, т.е. процесса регенерации. Ярким примером такой клеточной регенерации
является постоянное размножение и слущивание кожного и кишечного эпителиев, образование и гибель эритроцитов. С возрастом способность клеток организма человека к самообновлению падает. Поэтому возрастные нарушения в делении клеток являются очередным молекулярно-клеточным механизмом старения человека. Соответственно,  гены, отвечающие за этот процесс регенерации,
тоже можно условно отнести к потенциальным генам старения.

    Наконец, один из главных молекулярных механизмов старения
человека - это нарушение функционирования генов репарации ДНК (генов) в результате воздействия разных средовых факторов. То есть гены, отвечающие за процесс репарации ДНК, также могут быть отнесены к потенциальным генам старения. Об этом свидетельствует сам факт возрастного снижения активности ферментов репарации, а также наличие синдрома преждевременного старения, связанного с наследственным нарушением их активности. Поэтому возрастное нарушение процессов репарации ДНК является важнейшим молекулярно-клеточным механизмом  старения человека.

    Рассмотрение приведенных шести, на мой взгляд, основных молекулярно-клеточных механизмов старения человека показывает на отсутствие необходимости в каких-то особых специфических генах старения. Действительно, в начале этого сообщения мы определили старение человека как возрастное уменьшение его жизнеспособности. С другой стороны, нарушение функций всех генов, отвечающих за вышеперечисленные молекулярно-клеточные процессы, приводит к уменьшению этой жизнеспособности.
    Следовательно, эти гены по умолчанию вполне могут называться генами старения человека. И достаточно возрастного нарушения в указанных группах генов, чтобы вызвать процесс старения человека. При этом надо помнить, что пока были учтены далеко не все возможные механизмы его старения. Ниже будут рассмотрены и другие механизмы. Поэтому соответствующих генов, претендующих на роль генов старения, может быть очень много. Это противоречит гипотезе отдельных геронтологов, в частности Стюарта Кима,  о наличии всего одного или нескольких основных генов, отвечающих за  процесс старения человека.
   
    Особого рассмотрения требует вопрос о том, в какой степени процесс старения человека генетически запрограммирован, а в какой обусловлен воздействием стохастических повреждающих факторов. На мой взгляд, геронтология пока еще не располагает необходимыми убедительными данными, позволяющими однозначно ответить на этот сложный вопрос.

    В связи с изложенным вызывает большое сомнение в практической целесообразности определения ассоциации отдельных аллелотипов разных генов с теми или иными возрастными мультифакториальными заболеваниями (например, инсультом, инфарктом, ишемической болезнью сердца, гипертонической болезнью, диабетом). Практически все эти многочисленные исследования, приобретающие сейчас характер бума и обнаруживающие увеличивающееся число ассоциаций разных генотипов с одним и тем же заболеванием (что объясняется классическими законами генетики, в соответствии  с которыми многие гены могут влиять на один и тот же признак), сводятся к определению степени риска для какого-то заболевания, выраженного в процентах. Для конкретного больного эти числа мало что дают - ведь данный генотип все равно нельзя изменить, а наличие риска еще не означает однозначного появления в будущем соответствующей патологии. Профилактическое лечение в этом случае может вывести систему гомеостаза человека из динамического равновесия и принести даже вред.
     К тому же полное секвенирование генома конкретного человека, наверняка, выявит у него целый спектр частотных рисков для большинства имеющихся распространенных заболеваний. Возникает тот же вопрос: что с этим списком делать? Тем более, что наличие у пациента определенной генетической модификации может с разной долей риска указывать одновременно на возможность разных заболеваний или отклонений, исходя из классических законов генетики, в частности, эффекта плейотропии генов. С определенной долей осторожности высказанное сомнение, по-видимому, можно отнести и к ассоциации разных генотипов с долгожительством. В связи с вышеизложенным, как и в случае с возрастными заболеваниями, число таких возможных ассоциаций с долгожительством может быть очень большим. Разумеется, никто не оспаривает научный интерес в поиске ассоциаций разных генотипов с возрастными заболеваниями и долгожительством.

Продолжение следует...:-) 

Формализованная модель старения человека

    В данном модуле  дана авторская попытка создания формализованной модели процессов старения человека, без которой  создать теорию старения человека в каноническом понимании этого термина, на мой взгляд, вряд ли возможно.

    В настоящее время геронтология  бурными темпами переходит из категории академической науки в сугубо технологическую отрасль. Новейшие молекулярно-генетические разработки на основе нанотехнологий  позволят уже в ближайшие годы полностью секвенировать  индивидуальный геном человека всего за несколько часов и связать разные болезни, в том числе болезни пожилого и старого возрастов, с соответствующими мутациями. Создаются международные  банки данных по систематизации и анализу всего накопленного громадного количества  информации на генетическом, молекулярном, клеточном и других уровнях организации человека и других биообъектов, которое с каждым годом будет  постоянно увеличиваться. В связи с этим возникает острый вопрос ее своевременной обработки, так  как  уже сейчас  скорость накопления  новой информации опережает скорость ее осмысления и этот разрыв, к сожалению, пока постоянно увеличивается.
    Одновременно с этим в геронтологии в настоящее время существует и другой громадный разрыв между двумя направлениями, в частности,  молекулярно-генетическими данными и сведениями, полученными традиционным путем на морфофункциональном уровне. Он обусловлен в том числе совершенно разными  методами, применяемыми при этих подходах и соответственно разным языком их описания и общения. Даже профессиональные генетики не всегда успевают уследить за появлением новых терминов и понятий в молекулярной биологии и генетике, а что тогда говорить о специалистах из других областей. Для примера достаточно хотя бы ознакомиться  с содержанием большей части компасов на этом портале, посвященных  геронтологии. Ученые, представляющие эти два направления,  просто перестают понимать друг друга. Один из выходов в этой сложной ситуации - это  создание адекватной компьютерной системной  модели, объединяющей (связующей) данные, полученные на  молекулярно-клеточном и морфофункциональном  уровнях  исследования старения человека.

    При формальном подходе возрастные изменения представляют собой переход из одного морфофункционального состояния системы (организма человека) в другое, обусловленный соответствующими изменениями на молекулярно-клеточном уровне. Этот переход реализуется за счет изменения свойств конкретных объектов разного уровня их организации и отношений между ними. Например, этими объектами могут быть отдельные гены, метаболиты, клетки, органы. Изменение свойств объекта проявляется в изменении значений параметров, характеризующих эти свойства. На этом, кстати, основано большинство методик определения биовозраста человека, включая определение различных биомаркеров старения. Все это должно быть заложено в будущую компьютерную модель старения человека.
   
    Основная сложность компьютерного моделирования возрастных изменений в организме человека заключается в необходимости предварительного формализованного описания огромного числа объектов разного уровня, их динамических переходов друг в друга и выявлении взаимоотношений между собой, а также создании на этой основе  обобщенной системной сети причинно-следственных возрастных изменений. Однако накопленная на настоящий момент  фактологическая база уже позволяет создавать многие звенья такой будущей сети. Например , один из возможных ее вариантов уже создал американский ученый Джон Фербер. Другие подходы к системной биологии старения отражены в материалах прошедшего в США в декабре 2008 г. симпозиума  под таким же названием.  Интересно отметить, что содержание отдельных  выступлений хорошо соответствует  тому пониманию методов системного анализа механизмов старения, которые я разрабатываю уже больше 20 лет. Некоторые опубликованные работы на эту тему выложены на  моих сайтах по старению и общей патологии.
    Отдельные звенья будущей обобщенной сети возрастных изменений человека могут создаваться совершенно независимо друг от друга разными коллективами или отдельными учеными в разных городах и странах. Надо только договориться об общей идеологии составления таких звеньев, необходимой для последующей их стыковки в общую сеть, и о создании соответствующей координационной группы.  В определенной степени эта работа могла бы быть похожей на международный проект по расшифровке генома человека, когда в разных странах и научных коллективах исследовались разные хромосомы и их участки.

    Особое значение при построении модели старения человека приобретает создание специфического и формализованного языка описания различных молекулярно-клеточных и морфофизиологических процессов. Это один из главнейших этапов создания  модели старения.
Могут быть разные подходы к созданию такого языка. Например, он может быть построен на  базе идеологии таких известных объектно-ориентированных языков как  Visual Basic for Applications (VBA) и Visual Prolog. При другом подходе, как в международном проекте "Виртуальный человек",  за основу описания  физиологических процессов  были  взяты разные модификации  языка XML. Однако необходимо отметить, что язык VBA позволяет работать и с данными из файлов языка XML. Разумеется,  могут быть предложены и другие варианты создания  формализованного языка описания процессов старения человека.

Продолжение следует...:-)